Никита Маршунок – президент Оранжевой страны.

Сын полка

Авантюризм и независимость – основные качества Никиты. В школе он учился не очень хорошо, университетов не заканчивал: советская система образования пришлась ему не по вкусу. Весной 1980 года отправился исполнять гражданский долг в Чехословакию. «До ухода в армию и после демобилизации я видел, что все заняты своими проблемами: кто-то копит на автомобиль, кто-то на стиральную машину, – рассказывает предприниматель. – Но ходить на обычную работу с авансом и получкой – это не для меня».

Желание «найти себя» и вырваться из Москвы привели будущего президента «Республики Каzантип» в золотодобывающую артель «Печора», которая работает под городом Инта в Коми АССР. «Я до сих пор помню запах Ярославского вокзала, – вспоминает Никита. – Поезд на одну минуту остановился на каком-то полустанке. Покосившаяся станция и дорога, уходящая в тундру. Я шел пешком 10 км, но вовсе не был уверен на 100%, что меня возьмут в артель».

В артель его приняли, а добыча золота оказалась настоящей школой выживания: старатели работали в любую погоду по 18 часов в сутки, без выходных. «Там я сформировался как личность, – продолжает он. – Мне каждый день приходилось доказывать право на существование в коллективе, треть которого составляли сложившиеся 40-летние люди с высшим образованием. За четыре года работы в артели я трижды попадал в ситуацию, когда почти прощался с жизнью». Зато 20-летний искатель приключений получал по 1500 руб. в месяц при средней зарплате по стране в 120 руб.

В свой первый отпуск весной 1983 года Никита вернулся в Москву. Столичный ритм жизни нисколько не изменился, и молодому золотодобытчику надо было найти себе занятие. Тогда он вместе со знакомыми студентами МАИ начал осваивать на подмосковных озерах в Монине новый экстремальный вид спорта – виндсерфинг. С маниакальной любви к серфингу и началась история «Республики Каzантип».

Держась по ветру

В августе 1983 года Никита Маршунок на своей синей «пятерке» отправился вместе с другом Кириллом Щегловым в Крым. Надо было найти место, где дует хороший ветер – без ветра, которого в средней полосе России просто нет, кататься на парусной доске невозможно. «Подъезжая к полуострову, мы увидели гигантский щит с картой Крыма, – говорит предприниматель. – Нужно было решать, куда ехать: направо, на черноморское побережье, или налево, на азовское. Мы повернули налево. Это была дорога на мыс Казантип».

После отпуска он вернулся в артель и в тот сезон стал начальником ночной смены и отвечал за работу 50 человек, а в свой второй отпуск в августе 1984 года отправился на Казантип уже в компании десяти друзей. Чтобы разнообразить отдых, Никита стал устраивать для них импровизированные вечеринки. Поездки в Крым стали традиционными, и к лету 1986 года компания серферов значительно разрослась. Стали сюда ездить и те, кто не был знаком с первооткрывателями: Казантип без всякой рекламы постепенно приобрел славу места, где можно неплохо отдохнуть.

Добывать золото Никита Маршунок бросил осенью 1986 года. «Я сказал своему шефу, – вспоминает он, – что если смогу заработать такие же деньги в Москве, то не вернусь». Зарабатывать деньги предприниматель стал несколько необычным для золотоискателя способом – шитьем. Этому делу его еще в детстве научила мать. Оборудование и ткани бизнесмен купил на накопленные в артели средства, модели и лекала разработал сам, а 30 надомных работниц отшивали то, что, по его словам, «не стыдно было надеть самому». Интерес к этому бизнесу предприниматель потерял в начале 1990-х, когда стало сложно конкурировать с китайским товаром, наводнившим российский рынок. Тогда он занялся импортом оптики и одежды из Европы.

Крупным производителем или импортером ему так и не довелось стать – помешала страсть к виндсерфингу. Каждый год с приходом лета предприниматель сворачивал дела и на четыре месяца отправлялся ловить соленый морской ветер. Возвращаться в бизнес после долгого перерыва становилось все сложнее, и тогда Никита Маршунок решил поставить точку в своей карьере торговца и стать президентом.

Весной 1993 года 31-летний предприниматель пришел на пляж в Строгине и раздал знакомым только что напечатанные визитки, на которых было написано: «Маршунок Никита – президент российской ассоциации виндсерфинга» (RFA). Самой ассоциации юридически не существовало, а президент даже и не думал ее регистрировать. Однако это не помешало ему в августе того же года под эгидой RFA организовать на мысе Казантип первый чемпионат по серфингу. На соревнования приехали 78 спортсменов и еще около 600 болельщиков. Сам Никита занял пятое место.

Следующей весной он создал в Строгине школу виндсерфинга, огородив забором полгектара земли и поставив эллинги. «Никто из муниципальных властей меня не проверял, – говорит он. – Достаточно было визиток и бланков, на которых я писал письма с просьбами не возражать против организации школы виндсерфинга. Никто и не возражал. А если бы я у кого-то просил разрешения, то ничего бы в жизни не сделал».

Школа RFA просуществовала до 1998 года, принося предпринимателю и двум его партнерам по $25 000 каждое лето. Кроме того, около 400 членов ассоциации платили регулярные взносы ($20 в год), приносили деньги и ежегодные зимние туры для серферов в Египет. Параллельно бизнесмен продолжал проводить чемпионаты по серфингу и устраивать музыкальные вечеринки.

Южные изотопы

Весной 1995 года в семи километрах от приазовского городка Щелкино – места, где катались серферы, – Никита наткнулся на заброшенный атомный реактор. Пуск станции так и не состоялся из-за прекращения финансирования. Идея о том, как можно использовать 10 кв. км никому не нужной территории, родилась мгновенно. Карту реактора и ключи от него предпринимателю, ставшему в Крыму уже знаменитостью, местные жители принесли бесплатно. За одну ночь он перевез туда аппаратуру, заплатив за доставку $50, и в день закрытия чемпионата устроил крупную вечеринку.

Вторую вечеринку у атомного реактора предприниматель провел через год – в честь закрытия очередного чемпионата. На Казантип тогда приехали около 2000 человек. Увидев, что дело становится все более масштабным, осенью 1996 года Никита Маршунок начал переговоры с ведущими молодежными журналами и радиостанциями об информационной поддержке проекта. Результатом стала крупная рекламная кампания, после которой в августе 1997 года фестиваль собрал 6000 человек. Хотя не все прошло гладко.

На запуск проекта – создание инфраструктуры, строительство сцены, аренду звукового и светового оборудования – требовалось около $50 000, половины из которых у организатора не было. Расчет на спонсоров не оправдался, а медийные партнеры выделить недостающую сумму отказались. Чтобы не срывать проведение фестиваля, пришлось занять недостающую сумму у друзей.

Переломный для российского бизнеса август 1998 года стал таковым и для Казантипа – правда, совсем не по экономическим причинам. «Еще в 1995 году я стал осознавать, что тусовка, которую я столько лет собирал, начала дробиться и по материальному достатку, и по своим музыкальным пристрастиям, – рассказывает предприниматель. – Я знал, что однажды мне придется выбирать между серферами и остальной молодежью. Надо было решить, кого я поддержу, а кого потеряю».

Причиной разногласий стала смена приоритетов: популярность ди-джеев и музыкантов постепенно затмила славу «королей волны», причем немало этому поспособствовал сам Никита Маршунок, устраивавший музыкальные вечеринки. В итоге в августе 1998 года серферы отказались от участия в чемпионате. Несмотря на это, Казантип посетили около 6000 человек. История же несуществующей ассоциации виндсефинга и школы на этом закончилась.

Но настоящей проблемой стала вовсе не отмена первенства. За два дня до открытия фестиваля следом за грузовиком с оборудованием стоимостью в полмиллиона долларов прибыли сотрудники прокуратуры в сопровождении 15 автоматчиков. Представители правоохранительных органов заявили, что в машине находятся наркотики на $1 млн, и устроили обыск. Наркотиков они не нашли, зато обнаружили ошибки в оформлении документов на груз и завели на организатора уголовное дело. Бизнесмен убедил сотрудников прокуратуры позволить ему отыграть на арендованном оборудовании, но с Казантипа уехал только в ноябре, отдав, по его словам, все, что у него было.

Вернувшись в посткризисную Москву, Никита Маршунок решил трансформировать проект, руководствуясь негласным правилом, согласно которому в шоу-бизнесе каждые два года нужно находить новую волну. Бесцельно листая какой-то туристический журнал, бизнесмен наткнулся на слово republic в рекламе какого-то турагентства. «На фоне различных музыкальных фестивалей выделиться было очень сложно, – говорит он. – И тогда я решил, что надо превратить Казантип в республику». Предприниматель написал конституцию нового государства, в которой назвал себя президентом, нескольких своих друзей – министрами, а гостей фестиваля – Великим Казантипским Народом. Тогда же он ввел на территории республики визовый режим. Стоимость одной визы составила $20. Оставалось только оповестить об этом Великий Казантипский Народ, представители которого были разбросаны по всей территории бывшего СССР.

Основным средством коммуникаций стала почтовая рассылка по базе данных, которую Никита Маршунок стал собирать еще с первого чемпионата по виндсерфингу. Результат оказался впечатляющим. Согласно переписи казантипского населения в августе 1999 года республику населяло около 10 000 человек. Однако мало кто из них знал, что и на этот раз проведение фестиваля было под угрозой срыва. «Когда подъехала фура с оборудованием, за аренду которого я должен был сразу заплатить $20 000, у меня в кармане было только $400, – говорит Никита. – Поэтому ребятам, которые привезли технику, открыто сказал, что они могут или развернуться и уехать, или поверить мне и остаться. Я, мол, начинаю продажу виз, билетов на реактор, сувенирной продукции и все деньги верну. Они поверили». Нужная сумма набралась еще до закрытия фестиваля. На атомном реакторе в августе 1999 года прошла последняя вечеринка Казантипа.

К слову, сейчас на Казантипе проходит Открытое первенство России по виндсерфингу, к которому Никита Маршунок никакого отношения не имеет. Число гостей на мысе в прошлом году составило 1500 человек.

Ментоловый блеф

Вернувшись в Москву, Никита устроился арт-директором в клуб «Территория» и в том же году через агентство «Артефакт» начал переговоры с Procter & Gamble о спонсорстве проекта. Однако и на этот раз без сложностей не обошлось: когда предприниматель в мае 2000 года отправился в Крым, местные чиновники проводить фестиваль запретили. Тогда он уехал в Коктебель. Два дня загорал на пляже и думал, как выйти из положения. Решение принял такое: для республики надо было подыскать новое место и под это дело придумать новую концепцию.

Самой большой ошибкой, говорит он, стало то, что название фестиваля повторяло географическое название, которое нельзя зарегистрировать как торговую марку. Чтобы решить эту проблему, предприниматель стал писать Казантип через z, а чтобы защитить свой проект, занялся собственным PR. Выбрав место – бухту под Судаком, – он внес несколько поправок в конституцию своего государства. «Республика Каzантип имеет границы, но не имеет территории, являясь государством, которое время от времени свободно перемещается в пространстве туда, где лучше. Столицей республики является любой населенный пункт, который, пусть и неожиданно для себя, оказался в самом центре республики. Республика Каzантип – демократическое государство, во главе которого стоит преzидент. Раз в год происходят преzидентские выборы, на которых преzидент избирает сам себя, обеспечивая преемственность демократической власти».

Оставалось убедить спонсоров. Как ни странно, это бизнесмену удалось. «Procter & Gamble выбрал Казантип местом для продвижения своего шампуня Head & Shoulders Menthol, нацеленного на молодежную аудиторию, – говорит Александр Шумский, гендиректор агентства «Артефакт». – Для такой консервативной компании, как Procter & Gamble, это был рискованный, но оправданный шаг. Мы тогда нашли множество нестандартных решений». Например, для рекламы шампуня Никита Маршунок объявил, что «в Республике Казантип находится единственное в мире месторождение ментола и этот продукт – национальное богатство республики».

На проведение фестиваля Procter & Gamble выделила более $100 000. Строительство одной только сцены обошлось в $30 000. В ночных клубах десяти городов были открыты посольства «Республики Каzантип», а местные радиостанции прокрутили около 5000 рекламных роликов, текст которых менялся каждую неделю. В результате фестиваль посетили около 10 000 человек. В том же году Никита Маршунок получил первую государственную грамоту «За популяризацию Крыма как центра международного молодежного туризма».

В следующем, 2001 году «Республика Каzантип» снова переехала: бытовые условия под Судаком не подходили для проведения крупного шоу-фестиваля. Республика остановилась близ деревни Поповка, в 30 км от Евпатории. Тогда же Никита Маршунок решил юридически оградить свой проект от посягательств. Совместно с двумя компаньонами, близкими к правительству Украины и администрации Крыма, он зарегистрировал компанию, имя которой не раскрывает, и за месяц оформил землеотвод на 4 га, которые оградил «Великой Казантипской стеной». Игра в республику стала еще жестче, и он впервые сумел структурировать свой бизнес. В августе 2001 года на четырех танцполах Каzантипа «отрывались» 17 000 человек. Весь проект тогда обошелся в $150 000, взятых в кредит.

«Финансовый успех этого проекта обусловлен тем, что он изначально задумывался как некоммерческий, – говорит Алексей Зубов, арт-директор клуба «Сердце» и по совместительству министр звука республики. – «Каzантип» до сих пор остается игрой для посвященных. Как только проект станет массовым, он умрет».

Тем не менее прошедший с 20 июля по 20 августа 2002 года «Каzантип» оказался самым масштабным за всю его историю. Спонсором мероприятия выступила пивоваренная компания «Балтика», которая только на ТВ-рекламу выделила $300 000. Территория «Республики Каzантип» расширилась до 6 га, на которых было построено восемь танцполов. Запуск проекта обошелся в $178 000, а численность населения республики выросла до 30 000 граждан. Даже если каждый из них за этот месяц потратил $200, то оборот мероприятия составил $6 млн. Кроме отдыхающих фестиваль посетили около 300 сотрудников Интерпола, служб безопасности и других силовых ведомств: они искали наркотики, но ни одного уголовного дела в итоге возбуждено не было.

Конечно, у фестиваля хватает проблем и помимо пристального интереса со стороны чиновников и спецслужб. «Из-за того что мероприятие проходит в другой стране, договариваться со спонсорами сложно, – говорит Гарри Чагласян, президент промоутерской группы «XIII», организовывавшей туры на Ибицу. – Поэтому у фестиваля небольшие бюджеты, которые не позволяют приглашать именитых западных ди-джеев. Надо улучшать имидж фестиваля, хотя за свою многолетнюю историю Каzантип постепенно становится брэндом». По мнению Чагласяна, следующим шагом для президента Каzантипа и его партнеров мог бы стать выпуск компакт-дисков, как это делают Buddha-Bar или Cafe del Mar. «Когда вы покупаете эти CD, то сразу представляете себе chill-out, музыку в стиле lounge, – продолжает Чагласян. – Каzантип же пока не ассоциируется с каким-либо определенным музыкальным стилем».